Государство гарантирует сохранность доверенных российским банкам накоплений граждан на случай их несостоятельности. Но никто эффективно не защищает вклады от мошенников. На практике деньги часто могут быть сняты со счетов добросовестных клиентов без их ведома.

В неприятной ситуации оказалась петербурженка Тамара Костомарова, доверившая ОАО «МДМ-банк» 11 млн рублей. Неожиданно она узнала, что вклад досрочно снят некими гражданами, действовавшими от ее имени по нотариально удостоверенным доверенностям. На самом же деле она никаких доверенностей не подписывала, что было однозначно подтверждено почерковедческой экспертизой. 

Вкладчица обратилась в суд с требованием взыскать с кредитной организации снятую мошенниками сумму, начисленные проценты, неустойку, моральный вред и другие убытки.

Война и мир

Руководство ОАО «МДМ-банк» ответило на иск «войной». Сняв с себя ответственность, финансисты обвинили в мошенничестве саму вкладчицу. Но правоохранительные органы отказались возбуждать уголовное дело, причем как в отношении истицы, так и самого банка.

В рамках гражданско-правового спора кредитная организация ссылалась на оговорку в договоре вклада, согласно которой «банк не несет ответственности за последствия исполнения поручений на осуществление операций по счету, выданных неуполномоченными лицами, в тех случаях, когда с использованием предусмотренными банковскими правилами и этим договором процедур банк не мог установить факта выдачи распоряжения неуполномоченными лицами».

Суд первой инстанции пришел к выводу, что, будучи коммерческой структурой, исключительно банк несет ответственность за несанкционированное снятие денег мошенниками. «Исполнение поручений, выданных неуполномоченными лицами, на осуществление операций по вкладу, входит в сферу риска кредитной организации», – констатировали служители Фемиды, удовлетворяя требования Тамары Костомаровой.

Но апелляционная коллегия отменила принятое в пользу истицы решение, так как вкладчица добровольно подписала договор и согласилась с исключающей ответственность банка оговоркой.

Адвокатам Костомаровой удалось добиться рассмотрения дела в Верховном суде России. Но высшей инстанции не пришлось рассматривать спор по существу: стороны заключили мировое соглашение, предусматривающее удовлетворение большей части финансовых претензий вкладчицы. При этом после трехлетней борьбы кредитная организация формально не признала ни собственное поражение, ни ответственность перед клиентом.

Без вины виноватый

Как и судья первой инстанции, рассматривающий иск гражданки Костомаровой, эксперты убеждены, что банк несет полную ответственность за сохранность доверенных им накоплений. 

«Списание денежных средств со счета вкладчика без его распоряжения является ненадлежащим исполнением банком своих договорных обязанностей, – убеждена юрист адвокатского бюро «Прайм Эдвайс» Анастасия Морозкова. – Банк осуществляет предпринимательскую деятельность, а потому от ответственности за ненадлежащее исполнение он освобождается только при наличии обстоятельств непреодолимой силы. Противоправные действия третьих лиц таковыми не являются».

Большинство опрошенных банков не пожелало комментировать вопрос ответственности перед вкладчиками за действия мошенников. Некоторые финансисты убеждены, что добросовестные кредитные организации не должны доводить подобный спор до суда. «Банки как субъекты предпринимательской деятельности несут риск привлечения их к ответственности за нарушение обязательства даже при отсутствии вины, – говорит Сергей Массарский, начальник юридического департамента банка «Открытие». – Наиболее ярко принцип ответственности банка реализован в федеральном законе «О национальной платежной системе» при определении обязанности банков возмещать клиентам суммы операций, совершенных без их согласия». «Если иное не предусмотрено законом или договором, банк несет ответственность, даже когда с использованием предусмотренных правилами процедур кредитная организация не могла установить факта выдачи распоряжения неуполномоченным лицом», – убежден Массарский.

Представители иных кредитных организаций высказываются более сдержанно. «Поскольку каждый договор заключается с конкретным вкладчиком, все возможные спорные моменты будут разрешаться в индивидуальном порядке. При этом любой вкладчик имеет безусловное право на отстаивание своих интересов в суде», – отмечают в пресс-службе «Балтинвестбанка».

Хотя финансистов можно понять – ведь «МДМ-банк» выдавал вклад, получив удостоверенные нотариусами доверенности, оформленные на специальных бланках. Проверка их по реестрам не выявила бы подлога, а только укрепила позицию банка. Теоретически сотрудники кредитной организации могли сравнить подписи Тамары Костомаровой в доверенностях с образцом в банковской карточке, но были лишены возможности проверить ее личность. Факт оформления доверенностей петербургскими нотариусами Еленой Чистяковой и Ольгой Ашкалуниной (исполняющими их обязанности помощниками) никто не отрицал. 

Таким образом, логично было возложить ответственность на нотариусов, проявивших как минимум халатность при идентификации доверителей. Однако частнопрактикующие служители юстиции привлекались к участию в деле только в качестве третьих лиц и не сочли нужным даже явиться на заседание. Более того, нотариус Ашкалунина в отзыве поддержала позицию банка.

Договор дороже денег

В то же время Сергей Массарский и юристы некоторых других кредитных организаций убеждены, что вправе включать ограничивающие их ответственность оговорки в договоры вклада. На практике это означает, что оказавшиеся на месте пострадавшей петербурженки клиенты большинства банков смогут вернуть похищенные со счета деньги только после длительных судебных баталий.

О нежелании финансистов гарантировать сохранность доверенных им средств свидетельствуют условия договоров даже очень солидных кредитных учреждений. Так, один из банков, входящих в ТОП-50, априори снимает с себя ответственность за любые убытки, причиненные клиенту в результате использования системы дистанционного обслуживания, за последствия исполнения поддельных платежных поручений. Он также не считает нужным предпринимать какие-либо действия для «идентификации или установления прав и полномочий лица, выдавшего платежные поручения», и ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, если это становится «невозможно или затруднено».

Незаконность таких ограничений, прописанных в навязываемых каждому частному клиенту Условиях банковского обслуживания (договоре), подтверждена вступившими в законную силу судебными решениями. Но де-факто игнорируя их, банк так и не поменял типовые условия и не намерен подчиняться выводам служителей Фемиды.

Павел Нетупский, Санкт-Петербург (специально для РАПСИ)