Следственный комитет через два года после закрытия ИП возбудил уголовное дело о недоимке по оплате налогов почти на 2,5 миллиона рублей. Позднее уголовное дело прекратили в связи с истечением срока давности уголовного преследования, но прокурор обратился в суд с иском о взыскании в доход бюджета вреда, причинённого преступлением.


Срок давности 

Суд первой инстанции требования прокурора удовлетворил, исходя из того, что неисполнение ИП обязанности по уплате законно установленных налогов и сборов повлекло за собой ущерб в виде неполученных бюджетной системой денежных средств. 

Районный суд указал, что вина предпринимателя и размер причинённого им ущерба установлены в ходе предварительного следствия, подтверждаются материалами уголовного дела, в том числе постановлением о его прекращении, и заключением эксперта.

Отклоняя довод ответчика о пропуске срока исковой давности в части налогового периода за 2015 и 2016 годы, суд первой инстанции сослался на то, что в данном случае срок исковой давности подлежит исчислению со дня вступления в законную силу постановления о прекращении уголовного дела, которым установлен факт уклонения от уплаты налогов, а потому трёхлетний срок исковой давности не истёк.

Апелляционная инстанция не согласилась с такими выводами, указав на то, что исчисление суммы налога осуществляется после окончания налогового периода, по итогам которого уплачивается налог. Поэтому, по ее мнению, срок давности исчисляется со следующего дня после окончания налогового периода, в течение которого совершено правонарушение в виде неуплаты или неполной уплаты налога. В связи с чем краевой суд счёл возможным иск удовлетворить лишь частично и взыскать чуть более 100 тысяч рублей. 

Такую позицию не поддержал уже Четвёртый кассационный суд общей юрисдикции, который оставил в силе решение районного суда.

Однако Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда посчитала, что решение кассационной инстанции вынесено с существенными нарушениями.

Позиция ВС

Четвёртый кассационный суд общей юрисдикции пришел к выводу о необходимости рассмотрения настоящего спора в соответствии с требованиями статьи 1064 Гражданского кодекса, исходя из того, что неуплатой налога на добавленную стоимость бизнесмен причинил ущерб казне в размере неуплаченного налога, напоминает ВС.

Однако судом не учтено, что обвиняемый являлся налогоплательщиком, несвоевременно уплатившим налоги, а потому спор относительно взыскания недоимки подлежал рассмотрению в соответствии с налоговым законодательством, а положения главы 59 ГК РФ к данным отношениям применению не подлежали, поясняет высшая инстанция. 

«Уплата налога по операциям, признаваемым объектом налогообложения на территории Российской Федерации производится по итогам каждого налогового периода исходя из фактической реализации (передачи) товаров (выполнения, в том числе для собственных нужд, работ, оказания, в том числе для собственных нужд, услуг) за истёкший налоговый период равными долями не позднее 25-го числа каждого из трёх месяцев, следующего за истёкшим налоговым периодом», - указывает ВС.

Он ссылается на постановление Пленума, в котором разъяснено, что поскольку срок представления налоговой декларации и сроки уплаты налога (сбора) могут не совпадать, то моментом окончания преступления, предусмотренного статьёй 198 или статьёй 199 УК РФ следует считать фактическую неуплату налогов (сборов) в срок, установленный налоговым законодательством (пункт 3 постановления Пленума ВС от 28 июня 2006 года №64).

Срок же давности привлечения к ответственности в отношении налоговых преступлений исчисляется со следующего дня после окончания налогового периода, в течение которого было совершено правонарушение (пункт 1 статьи 113 НГ РФ).

Однако это Четвёртым кассационным судом общей юрисдикции учтено не было, в связи с чем Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ полагает необходимым отменить определение и направить дело на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции.

Алиса Фокс