Вхождение в состав России новых субъектов — ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей — в институциональном плане пройдет намного проще, так как имеется опыт Крыма и Севастополя, считает заведующий кафедрой уголовного процесса, правосудия и прокурорского надзора юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, доктор юридических наук, профессор Леонид Головко.
Он отмечает, что крымско-севастопольский вариант подразумевает перевод в сферу российского законодательства всех уголовных дел и процессуальных решений, к которым ранее применялись законы Украины, при этом сделано это должно быть с одной принципиальной оговоркой – запретом поворота к худшему.
Крымский опыт
Эксперт напоминает, что в 2014 году проблема перехода Крыма и Севастополя в российское правовое поле усугублялась почти полным отсутствием сравнительно-правового опыта.
«Наиболее известными являлись два примера: возвращение в родную французскую «гавань» Эльзаса и части Лотарингии в 1919 года после их полувекового пребывания в составе Германии и присоединение к ФРГ восточногерманских земель, образовывавших ГДР. Но предложенные французами и немцами варианты решений (к слову, разные) по тем или иным причинам взяты нами в 2014 году в качестве образца быть не могли. Приходилось творить право с чистого лица, что получилось вполне успешно и добавило к первым двум хрестоматийным казусам третий: крымско-севастопольский, который в литературе, в том числе западной, также уже описан и концептуализирован.
Если говорить в целом, то, в отличие от Эльзаса и части Лотарингии (французский закон от 17 октября 1919 г.), где было решено исходить из правового дуализма с одновременным применением в течение многих лет уголовного законодательства Франции и Германии, что повлекло немало сложностей, да и политически выглядело не очень удачно, мы в 2014 году реализовали монистическую концепцию, технически обеспечив возможность применения исключительно российского законодательства, процессуально «переведя» на него уголовные дела, доказательства, процессуальные решения, к которым ранее применялось или должно было применяться украинское законодательство. Однако сделано это было с одной принципиальной оговоркой – запретом поворота к худшему», — рассказал Головко.
Он уточнил, что если, например, то или иное преступление, совершенное до 18 марта 2014 года, предусматривало по украинскому законодательству более мягкое наказание, то российский суд не мог выйти за эту планку, назначив более строгое наказание, предусмотренное российским УК. В результате граждане либо выигрывали от монистической концепции - преступление по украинскому законодательству не являлось таковым, либо по российскому, наказывалось более мягко и т.п. — или ничего не теряли.
Апробированный в 2014 году крымско-севастопольский вариант должен быть применен и в случае с ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областями, считает профессор.
Законодательство Донбасса
При этом Головко напомнил, что в ДНР и ЛНР уже есть сложившееся постукраинское законодательство, в том числе уголовное и уголовно-процессуальное. Россия эти государства признала, а значит признала и их правовые системы.
«Но если в каких-то отраслях права это может иметь значение, то организация судов, прокуратуры, адвокатуры, уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное и т.п. законодательство относятся к федеральной компетенции, что исключает какую бы то возможность сохранения уголовно-правовой и уголовно-процессуальной автономии ДНР и ЛНР. Модель здесь также должна оставаться крымско-севастопольской», — поясняет Головко.
Формирование органов суда, прокуратуры и адвокатуры, их подготовка, переаттестация должна происходить не только в соответствующих регионах – новых субъектах федерации, но, видимо, иногда и за их пределами. Здесь все должно быть достаточно гибко и зависеть от оценки ситуации в каждом городе или районе, хотя в правовом плане это ничего не меняет, подчеркнул эксперт.
