Алла Амелина, депутат Госдумы РФ первого созыва, журналист, сопредседатель историографического сообщества "Политика на сломе эпох": 
В концу 90-х трагические события октября 93-го ушли, казалось бы, в недалекое, но все же прошлое. Как известно, Госдумой первого созыва была принята амнистия, подписан меморандум о согласии… Однако мятежный дух продолжал терзать умы депутатов левого крыла. И в 1999 году, во второй Госдуме, они внесли два законопроекта с пространными названиями — "О социальных гарантиях лицам, пострадавшим в событиях 21 сентября — 5 октября 1993 года, связанных с изданием Указа Президента РФ от 21 сентября 1993 года № 1400 "О поэтапной конституционной реформе в РФ" и "Об увековечении памяти жертв событий 21 сентября — 5 октября 1993 года, связанных с изданием Указа Президента РФ от 21 сентября 1993 года № 1400 "О поэтапной конституционной реформе в РФ".
Пока суд да дело, полномочия второго созыва истекли. И тема событий октября 93-го перекочевала в ХХI век, в Госдуму уже третьего созыва. Первый из упомянутых законов рассматривался осенью 2000 года.
Докладывала Татьяна Астраханкина (АПР). Необходимость принятия закона "О социальных гарантиях..." она обосновала тем, что, "вот мы говорим сегодня о поддержке семей погибших подводников атомохода "Курск", поддержке пострадавших от взрывов в Москве и Волгодонске. Однако вне этой вполне обоснованной заботы со стороны государства и общества до сих пор находятся жертвы еще одной очень масштабной и страшной трагедии, произошедшей на улицах Москвы всего семь лет назад". В тех событиях, по данным комитета здравоохранения Москвы, пострадали 756 человек, сообщила Астраханкина.
Она также напомнила, что родственники всех погибших и большинство пострадавших были признаны потерпевшими, в том числе не только участники противостояния, но и любопытствующие, случайные прохожие, сотрудники милиции и журналисты.
Многие левые, в свое время выступавшие категорически против принятия новой Конституции, впоследствии не упускали возможности опереться на ее положения. Вот и Астраханкина сослалась на статью 52 Основного закона РФ, в соответствии с которой ущерб, причиненный жертвам преступления, подлежит возмещению. Не забыла она и об амнистии 1994 года, по которой не было более ни обвиняемых, ни подозреваемых, а потерпевшим было предложено защищать свои права в порядке гражданского судопроизводства. Можно, конечно, сетовать, что простому человеку не по силам выиграть подобный иск. Но таков закон. Об этом, похоже, никто не подумал, когда голосовали за амнистию. Напомним, что наибольший вклад в установление "гражданского мира" внесли коммунисты, аграрии, жириновцы, члены групп "Российский путь" и "Новая региональная политика", а также ДПР Николая Травкина, ПРЕС Сергея Шахрая, "Женщины России".
Разумеется, ни одного иска подано не было. Но некоторая социальная помощь пострадавшим все же была оказана: похоронными пособиями, разовыми выплатами и пенсиями по случаю потери кормильца.
Авторы законопроекта решили дать социальные гарантии всем "невинно пострадавшим", за исключением тех, кто совершил уголовные преступления. В частности, предлагалось предоставить право на внеочередное бесплатное оказание медицинской помощи, в том числе ежегодное диспансерное обследование в государственных и муниципальных лечебно-профилактических учреждениях, включая военные госпитали и госпитали ветеранов войн, бесплатное лекарственное обеспечение и протезирование. Кроме того, предполагалось установить льготы по оплате коммунальных услуг, проезда на общественном транспорте и некоторые другие. Расходы, связанные с реализацией законопроекта, были возложены на федеральный бюджет.
Содокладчик, Валерий Рязанский ("Отечество — Вся Россия"), поддержал Татьяну Астраханкину. Однако сделал существенное уточнение: профильный Комитет по труду и социальной политике считает необходимым ко второму чтению вести поправки, с тем, чтобы "предложить палате те виды и размеры льгот, которые считались бы оптимальными для данного конкретного исторического отрезка времени".
Представители фракций в своих выступлениях также поддержали законопроект "О социальных гарантиях..." Включая "Яблоко".
А вот заместитель министра труда и социального развития РФ Галина Карелова, напротив, попросила депутатов за этот проект закона не голосовать. И привела следующие аргументы. В законопроекте очень слабо прописаны критерии и механизм отнесения пострадавших к той группе, которая должна получать льготы даже более обширные, чем ветераны боевых действий. И самое главное — проблемы бюджетного финансирования. Карелова напомнила, что в проекте бюджета на 2001 год предусмотрено, что закон "О ветеранах" будет финансироваться за счет средств бюджетов субъектов Федерации. По большинству ветеранских льгот идет невыполнение из-за недофинансирования. В связи с этим расширение перечня категорий льготников приведет лишь к усугублению этой проблемы.
Выступление представителя Президента РФ Александра Котенкова было более политизированным. Он выразил сожаление, что "определенная группа депутатов пытается реанимировать тяжелейшую, острейшую проблему противостояния октября 1993 года". И призвал "не обострять в настоящий момент по соображениям политического и юридического характера".
Высказал он замечания и по существу законопроекта. Начиная с названия — "О социальных гарантиях лицам, пострадавшим в событиях 21 сентября — 5 октября 1993 года, связанных с изданием Указа Президента РФ от 21 сентября 1993 года № 1400 "О поэтапной конституционной реформе в РФ". Ни Конституционный Суд, ни Верховный Суд не подтвердили непосредственной связи издания указа №1400 с последовавшими беспорядками в Москве, так что даже с этой точки зрения проект закона неправомерен.
Теперь по содержанию. Статья 2 законопроекта гласила, что не признаются пострадавшими лица, совершившие в связи с событиями 21 сентября — 5 октября уголовные преступления..." Между тем с 21 сентября по 3 октября никаких событий не было и уголовных преступлений никто не совершал. Далее: "...если их виновность доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда". А это невозможно осуществить именно в силу того, что в феврале 1994 года Госдума проголосовала за амнистию и прекратила фактически все уголовные преследования участников тех событий.
Котенков также напомнил, что в ходе так называемого процесса отстранения Президента от должности в зале заседаний Госдумы поименно зачитывали список всех пострадавших, и среди них не оказалось ни одного народного депутата, ни одного работника аппарата Верховного Совета и ни одного сотрудника охраны Верховного Совета. Кто же они, эти "пострадавшие при защите Белого дома"? Статья 3 законопроекта гласила, что он распространяется в том числе на иностранных граждан и лиц без гражданства. В связи с этим Котенков напомнил также про так называемые "отряды казачества" из Приднестровья и из Абхазии, сводные отряды "диких гусей" без гражданства, прилетевших сюда опять же из Абхазии, с Балкан и так далее. "И вот этим "диким гусям" мы предоставляем сейчас льготы выше, чем у участников войны и иных боевых действий", — с горечью констатировал он.
Законопроект "О социальных гарантиях..." набрал всего 199 голосов и был отклонен в первом чтении.
Второй проект закона, "Об увековечении памяти жертв событий 21 сентября — 5 октября 1993 года, связанных с изданием Указа Президента РФ от 21 сентября 1993 года №1400 "О поэтапной конституционной реформе в РФ", рассматривался в очередном, четвертом думском созыве, в ноябре 2004 года.
Как доложил Анатолий Грешневиков ("Родина"), проектом предлагалось "законодательно закрепить общепринятые формы мемориальной работы в отношении тех, кто во время указанных событий ценой собственной жизни выполнил свой общественный и гражданский долг по защите конституционного строя Российской Федерации". Далее — очень многословный и очень пафосный тест на эту тему, вдаваться в очевидные подробности которого нет нужды. Отметим только, что в этом законопроекте предлагалось признать жертвами всех погибших, независимо от их политической ориентации, а также тех, кто не принимал участия в противостоянии. Ну и, разумеется, финансовое обеспечение "мероприятий по увековечению памяти жертв указанных событий" предполагалось осуществлять за счет средств федерального бюджета. Впрочем, допускалось также использование гипотетических добровольных пожертвований физических и юридических лиц.
Председатель Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству Владимир Плигин для начала сделал "реверанс" в адрес инициаторов законопроекта, заявив об уважении к идеям, заложенным в документе. И, не вдаваясь в исторические трактовки, остановился на его правовой стороне. Заключение было достаточно простым и лаконичным: законопроект не имеет предмета правового регулирования. А если подробнее, то в пояснительной записке декларировалась цель "законодательно закрепить общепринятые формы мемориальной работы". При этом понятие "мемориальная работа" не содержится ни в одном из действующих нормативно-правовых актов. Профильный комитет исходил из того, что авторы имели в виду "законодательно закрепить общепринятую форму увековечения памяти". Но как раз в силу того, что эти формы являются общепринятыми, они в законодательном закреплении и не нуждаются.
Оставив в стороне замечания профильного комитета относительно погрешностей в юридической технике, процитируем резюме: "законопроект имеет неустранимые недостатки концептуального характера применительно ко всему его тексту".
Развернувшаяся дискуссия свидетельствует о том, что и к 2004 году страсти по поводу событий октября 93-го отнюдь не остыли. Выступили около десятка депутатов. Здесь было все: и воспоминания, кто, где и как провел те дни; и призывы к совести, душе, справедливости; и сожаления о расколе в обществе, и призывы "поставить себя выше исполнительной власти"… Однако все многословные и очень эмоциональные выступления депутатов по преимуществу левого крыла действия не возымели. За законопроект "Об увековечении памяти..." проголосовал 91 человек. И он также отправился в архив Госдумы.
