Аркадий Смолин, собственный корреспондент РАПСИ

Преступный потенциал писателей сильно недооценен. Помимо пороков, доступных каждому – клевета, кража, изнасилования, убийства… - в арсенале многих известных мастеров пера такие брильянты, как шпионаж, разглашение гостайны, и другие последствия сотрудничества со спецслужбами.

Преступления писателей зачастую настолько масштабны, что сложно определить – аморальный ли это проступок или проявление патриотизма, злодеяние против общества или забота о государстве. 

Истории участия писателей в работе спецслужб позволяют понять, насколько ценны для общества эти две профессии – хранителей культуры и охранителей стабильности, насколько целесообразно частичное или полное освобождение их от общественного и судебно-правового контроля.

Хемингуэй в роли Чапмен

Большинство людей, вероятно, может представить писателя в амплуа разведчика только если это роль в комедийной истории. Этакого неуклюжего идеалиста, попадающего из одной абсурдной ситуации в другую. И действительно, как это обычно бывает с современными мифами, проще найти единственное подтверждение реалистичности предрассудка, чем все остальные опровержения. 

Самый популярный ныне писатель в нашем списке, Эрнест Хемингуэй, в 1942 году организовал свою собственную небольшую шпионскую сеть. Жил он тогда на Кубе. Кроме него, на острове в те годы квартировало множество экспатов, большую часть которых Хемингуэй подозревал в симпатии к нацистам. Вокруг острова ситуация была не лучше – по версии будущего нобелевского лауреата, Кубу окружили вражеские подлодки, но об их существовании мало кто даже подозревал в США. 

Хемингуэю такое положение дел не нравилось, о чем он прямо и сообщил американскому послу. В обмен на официальное одобрение и финансовую поддержку писатель пообещал внедрить своих агентов в ряды противника и уничтожить заметное число немецких субмарин. 

Надо отметить, что имидж признанного алкоголика, переживающего творческий ли кризис, сплин ли праздности, к тому времени уже успел затмить испанские подвиги Хемингуэя. Однако ж вовсе не смутил посла. За двадцать лет до того, как создать «Праздник, который всегда с тобой», он получил добро и субсидии в размере 500 долларов в месяц.

Хемингуэй не подвел. В считанные дни на Кубе появилась новая шпионская сеть - «Преступный цех». Среди 25 ее членов были официанты, портовые грузчики, картежники, контрабандисты, два обнищавших испанских аристократа… А также самый настоящий американский долларовый миллионер. 

К сожалению, ни одного свидетельства о найденном немецком шпионе эта сеть предоставить не смогла. Что не помешало Хемингуэю перейти ко второй части плана – уничтожению немецких подлодок. 

Он решил воспользоваться известной в его кругу привычкой нацистов периодически всплывать, чтобы отнимать еду у рыболовов. У Хемингуэя была своя лодка, и он надумал превратить ее в приманку для немецких подводников. Запасшись всем доступным ему оружием, замаскированным под еду, автор «Прощай, оружие!» вышел в море и стал ждать того момента, когда его атакуют нацисты.

Неизвестно, ошибся ли Хемингуэй в расчетах, подвел ли писателя источник информации или ему попросту не повезло, но за несколько недель дежурства в море он видел только одну подлодку, да и ту вне пределов досягаемости. Будущий нобелевский лауреат отправил срочное донесение властям. Но, к сожалению, результаты его рискованных трудов были восприняты лишь как попытка оправдать растрату госсредств на выпивку и рыбалку с друзьями. 

Двое суток спустя выяснилось, что субмарина Хемингуэю не пригрезилась, в доказательство своего существования она даже высадила на берег диверсантов. Но шпионскую карьеру писателя это не спасло. Директор ФБР Эдвард Гувер лично добился того, чтобы в 1943 году финансирование проекта Хемингуэя было закончено.

Некоторые детали этой истории, по понятным причинам, не могут быть документально подтверждены. Зато другой эпизод шпионской биографии Хемингуэя недавно получил однозначное признание как исторический факт. Из книги бывшего сотрудника КГБ Александра Васильева стало известно, что один из величайших писателей ХХ века был советским разведчиком. Хемингуэя завербовали в 1941 году перед его выездом в Китай. Он получил кодовое имя «Арго». Впрочем, ни малейшей пользы Советскому Союзу именитый шпион принести так и не сумел.

Во время пребывания в Китае связь с ним не устанавливалась. В 1943-1945 годах «Арго» несколько раз встречался с сотрудниками разведки СССР: никакой политической информации не передавал, но неоднократно выражал ярую готовность помогать Советскому Союзу.

В декабре 1949 года Хэмингуэя внесли в список агентуры Вашинтонской резидентуры, связь с которой, однако ж, так и не была восстановлена. 1 октября 1950 года агенты сообщили в Центр, что «Арго» живет в Калифорнии, выпустил новую книгу, поддерживает, кажется, троцкистов и допускает нападки на СССР в своих статьях и брошюрах.

Дефо в роли НАТО

Несмотря на красочность этой истории, пример Хемингуэя является скорее исключением из правил, по которым пишется летопись сотрудничества писателей со спецслужбами. Большинство других, менее маскулинных, писателей оказались серьезнее в своих намерениях и ответственнее в поступках.

Собственно, одним из отцов британской разведки считается как раз классик мировой литературы Даниэль Дефо. Многие его даже называют главой МИ-6 того времени. И не беда, что официально МИ-6 появилась в Британии только в 1909 году. В XVII веке (как, впрочем, и в XVIII) были только секретные поручения королевского дома. Зато Дефо, задолго до написания "Робинзона Крузо", успел опубликовать и получить признание благодаря другой рукописи – руководства управления полицейским государством. 

Особое место в этой науке Дефо уделял функциям контрразведки. Он убеждал власти в необходимости иметь широкую сеть тайных агентов, охватывающую всю страну. Эти агенты, по задумке писателя, доставляли бы правительству достоверную информацию обо всем, что происходит во всех углах государства. Также Дефо рекомендовал завести досье на каждого сколь-либо влиятельного подданного короля, чтобы заранее вычислить все неблагонадежные элементы. Тогда, при первых же эскалации напряжения в обществе, «оппозицию» можно будет оперативно изолировать.

Надо отметить, что именно в реализации этой инициативы за последующие три века писатели приняли самое живое участие. Так, Джордж Оруэлл в 1949 году приготовил для отдела пропаганды министерства иностранных дел Британии список публичных фигур, бывших, по его мнению, тайными коммунистами. Милана Кундеру обвиняют в авторстве доноса в спецслужбы Чехословакии, на основании которого в 1950 году арестовали и приговорили к 22 годам заключения диссидента Мирослава Дворжачека. 

Впрочем, собратья по цеху еще пытаются снять тяжелый груз морального осуждения с имени автора «Невыносимой легкости бытия», зато нет никаких сомнений, что основоположник в русской литературе жанров авантюрного плутовского и фантастического романов, автор фельетонов и нравоописательных очерков, редактор и издатель популярной газеты "Северная пчела" Фаддей Булгарин с 1826 года и до самой смерти писал в тайную полицию, по собственной инициативе и по заказу III отделения, консультативные записки, характеристики чиновников, литераторов и других лиц, давал справки, информировал о слухах в обществе и в народе, знакомил с приходящими в редакцию письмами и т.д.

Так что писатели самых разных стран и культур с большим пониманием отнеслись к идее Дефо. Но главную пользу отчизне он все же принес не креативом в теории тотальной слежки, доноса и провокаций, а своей успешной дипломатической миссией. В кульминационный момент приготовления Англии к поглощению Шотландии Дефо послали к соседям разведать, как отреагируют местные жители на ликвидацию своего парламента. 

В ходе этого задания Дефо даже почти не пришлось вспоминать свою легенду, будто он собирает материалы для новой книги. Его и так слишком хорошо приняли. Пуританин, пострадавший в Англии, вскоре после прибытия стал в пресвитерианском крае советником в Верховном собрании шотландской церкви и советником комитетов шотландского парламента. 

Пользуясь своим новым служебным положением, Дефо без устали писал рапорты, аналитические записки, трактовал предложения англичан, удивляясь их щедрости и игнорируя прагматические моменты, формировал пакеты документов для обсуждения, разрывая логические взаимосвязи между политическими вопросами… Иными словами, мошенничал, злоупотреблял полномочиями и наносил вред одновременно, как принявшему его, государству, так и, доверившемуся ему, обществу. 
Дефо выступал в газетах как под своим именем, отстаивая позицию комфортности по вопросу объединения с Англией, так и под чужими именами, сталкивая между собой союзников (и своих оппонентов). Поныне можно встретить в исторических исследованиях высказывания простого люда, цитаты гласа шотландского народа, придуманные Дефо. Так что, еще одним его изобретением можно считать фальсификацию истории, бороться с которой на законодательном уровне догадались лишь в последние годы.

Спустя два года Англия поглотила Шотландию.

Бомарше и Моэм в роли Бонда

Еще более успешную карьеру в качестве спецагента – едва ли ни Джеймс Бонда восемнадцатого галантного века – сделал драматург Пьер Огюстен Бомарше. 

Людовик XV и Людовик XVI доверяли ему особо важные поручения. В Мадриде он вел тайные переговоры с испанским королем, о которых не знал даже посол Франции. Через фиктивную частную фирму, основанную Бомарше, французское правительство снабжало оружием и боеприпасами американские войска в их борьбе за независимость против англичан. 

По личному поручению Людовика XVI Бомарше обезвредил шантажиста, который сбежал с рукописью, доказывавшей права испанской ветви на французскую корону. Также он договорился с неуловимым Тевено де Моранд не передавать во Францию памфлет "Записки публичной женщины"  – о любовнице Людовика XV Мари Дюбарри. В обмен на уничтожение всего тиража Бомарше передал мошеннику от короля 32 тысячи ливров и обязательство французского правительства выплачивать Моранду пожизненную пенсию – 4 тысячи ливров в год.

Кроме того, драматург предотвратил угрозу войны между Англией и Францией, завербовав шевалье д’Эон де Бомон, который угрожал опубликовать тезисы плана по высадке военного десанта на британском побережье, содержавшиеся в письмах Людовика XV. Для реализации последней задачи изящному Бомарше пришлось даже пробраться в окружение русской императрицы Екатерины II, загримировавшись женщиной. Именно в ходе соревнования по совращению фрейлин ему и удалось сблизиться и найти общий язык с д’Эон.

История Бомарше познавательна тем, что демонстрирует, насколько важна и ценна строгая секретность и закрытость от посторонних глаз спецслужб и тайных агентов. Серьезность задач, которые всегда решали и продолжают решать по сей день государевы приближенные служит достаточным основанием для фактического выведения их из-под действия законы.

Для россиян особый интерес может представлять история сотрудничества со спецслужбами Уильяма Сомерсета Моэма, который признал свою вину в победе большевиков в России. «Если бы я начал свою деятельность на полгода раньше, то добился бы успеха», - каялся Моэм.

А начал эту свою деятельность 18 июля 1917 года, когда с 21 тысячей долларов и паспортом на имя американского репортера Джона Сомервиля отправился в Петербург через Владивосток. Его задачей было поддерживать меньшевиков в борьбе против большевиков, выступавших за мир. Другими словами, удержать Россию в состоянии войны с немцами. 

Статус писателя позволил Моэму быстро проникнуть в литературные круги Петербурга – т.е. в место встречи высокопоставленных чиновников-интеллектуалов. В их число входил и министр-председатель Всероссийского Временного правительства Александр Керенский. 18 октября 1917 года тот пригласил Моэма к себе и попросил передать британскому премьеру Ллойду Джорджу, что без союзнического оружия власть меньшевики не удержат. Моэм немедленно выехал в Лондон, однако Джордж признал, что ничем не может помочь – ни Моэму, ни Керенскому, ни России.

В этой истории не было бы практически ничего противозаконного (не считать же, в конце концов, за преступление подделку документов спецслужбами), если бы в Моэме ни был настолько прожженным литератором. Даже на спецзадании он продолжал искать не столько полезные связи, сколько персонажей для своих книг. После миссии в Россию Моэм придумал Ашендена. Однако шпионские романы с его участием настолько точно отображали детали оперативной деятельности спецслужб, что пришлось вмешаться лично Уинстону Черчиллю, чтобы напомнить писателю о последствиях нарушения Акта о государственной тайне. Моэм сжег 14 романов.

де Вилье в роли Сноудена

Но если Дефо, Свифт, Моэм были на службе у одной страны, то современные писатели выступают в роли Сноудена и Ассанжа. И далеко не всегда в интересах общества или идеалов свободы. 

1 ноября 2013 года умер Жерар де Вилье – французский автор детективов о работе иностранных спецслужб. Первая его книга вышла в 1965 году; перед смертью он работал над 197-й. Суммарный тираж  его произведений составляет от 150 до 200 миллионов экземпляров. В последние годы де Вилье считали богатейшим французским литератором.

Но интересен он совсем не этим. 30 января 2013 года в «Нью-Йорк Таймс» вышла статья, в которой говорилось, что Вилье был осведомлен о деталях и сути международных скандалов и спецопераций лучше, чем большинство профессионалов, политиков и журналистов. После того как специалисты продрались через нагромождения эпизодов однотипных убийств, вульгарной эротики,  двухходовых интриг и прочих ритуалов механических персонажей его книг, выяснилось, что романы де Вилье являются чем-то вроде сливного канала для различных шпионских организаций. 

Листая его книги, создается такое ощущение, будто де Вилье нарочно насыщал свои тексты такой концентрацией китча, чтобы у неподготовленного читателя не было никакой возможности разглядеть в этом словесном мусоре заслуживающую внимания информацию, секретные коды. В то же время, популярность автора у невзыскательной публики сделала его книги доступными для получателя особого сообщения практически в любом месте. 

В 1981 году де Вилье издал книгу «Заговор в Каире», где описал покушение на жизнь тогдашнего президента Анвара Садата за несколько месяцев до того как это произошло в реальности. В другой книге он «случайно» назвал настоящее имя резидента ЦРУ в Мавритании. В «Пути в Дамаск» он рассказывает о заговоре ЦРУ против сирийского президента Башара Асада. В «Безумцах Бенгази» предупредил об угрозе исламистских групп в послереволюционной Ливии, ориентированной на джихадистов в Бенгази. В этой же книге он описал нападение на консульство США, в результате которого погиб американский посол в Ливии Кристофер Стивенс за полгода до того, как это действительно произошло, а в довесок еще и «слил» описание секретного коммандного центра. 

По разным данным, в близкий круг де Вилье входят бывший глава Интерпола Иван Барбо, один из экс-начальников французской контрразведки Филипп Рондо, экс-глава внешнеполитического ведомства Юбер Ведрин, миллиардер Франсуа Пино, экс-глава антитеррористической группы Жан-Луи Брюгьер…
Сам сочинитель клянется, что никогда не работал ни на какие разведки. Однако в журнале «Le magazine du Monde» можно прочитать интервью экс-министра, ключевой фигуры во французских спецслужбах, Мишеля Руссена, который признал, что де Вилье имел отношение к оперативному отряду коммандос, а его книги использовались, в частности, для распространения дезинформации.

История де Вилье заслуживает внимания не только в качестве иллюстрации новейших форм сотрудничества разведки и литературы. Еще больший интерес представляет история сближения писателя со спецслужбами. Откуда вообще возникает такой интерес у творческих людей?

Де Вилье начал свою журналистскую карьеру в 1950-х годах. Во время командировки в Тунис, который тогда боролся за независимость, он согласился сделать одолжение французскому офицеру разведки, доставив сообщения некоторых членов проколониальной группы «Красные руки» (La main rouge). Де Вилье только чудом посчастливилось спасти свою жизнь, ведь в схеме политического убийства, разработанном разведчиками, он выполнял роль пешки. 

Этот инцидент научил писателя тому, что "разведчикам наплевать на жизни гражданского населения. Они хладнокровные, как рыбы". Но вместо того, чтобы забыть о травматическом эпизоде, де Вилье посчитал, что сочетание риска и холодного расчета – выглядит крайне соблазнительно. Кажется, именно такие психологические стимулы толкают людей на преступления. 

Как бы то ни было, всем признанным писателям пришлось покончить со своими шпионскими увлечениями, попытаться сжечь эту деталь биографии, прежде чем войти в летопись литературы в качестве уважаемых классиков. Кажется, эта история может служить подходящей иллюстрацией к вопросу выбора между службой на благо государства или на благо общества.