САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, 18 янв – РАПСИ, Михаил Телехов. Использование приложений родительского контроля в целях обеспечению безопасности несовершеннолетних детей не должно служить основанием для привлечения к уголовной ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни, говорится в новом Постановлении Конституционного суда (КС) РФ, опубликованном на его официальном сайте.
Соответсвующее решение было принято КС РФ после рассмотрения жалобы жителя Владивостока Павла Вильке, который просил проверить конституционность части 1 статьи 137 Уголовного кодекса РФ.
"Постановление основано на ранее вынесенных правовых позициях суда. Оспариваемая норма в истолковании КС РФ признана не противоречащей Конституции РФ", – уточнили в пресс-службе КС РФ.
Нарушение неприкосновенности
Как следует из материалов дела, после развода дочь и сын Вильке жили с мамой в другой семье, и сын рассказал отцу, что та грубо с ним обращается. Тогда заявитель установил на смартфон сына программу родительского контроля, которая имела функцию записи разговоров.
"Помимо голосов детей на запись попали голоса других лиц, проживающих в той же квартире. Эти записи заявитель представил на бракоразводный процесс и в полицию в качестве доказательств грубого обращения с ребенком. В результате чего Вильке было предъявлено обвинение в нарушении неприкосновенности частной жизни", – передает пресс-служба КС РФ суть жалобы.
Заявитель утверждал, что действовал в интересах малолетнего сына, и суды по-разному оценивали его действия – сначала его вина по составу части 1 статьи 137 УК РФ была признана, потом его оправдывали, но в конце концов снова признали виновным. От наказания заявитель был освобожден в связи с истечением срока давности.
Вильке пытался доказать, что не имел корыстной заинтересованности, а также не собирался причинять вред другим людям, чьи голоса он "случайно" записал на смартфон.
Но в окончательном обвинительном решении было указано, что при внесении изменений в УК РФ из части 1 статьи 137 были исключены слова: если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан. И в итоге в УК РФ осталось такое определение нарушения неприкосновенности частной жизни: "незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия..."
Заявитель посчитал неконституционным, что УК РФ теперь не требует от обвинения доказывать то, что у обвиняемого в отношении потерпевших были какие-либо мотивы, а также предоставлять факты причиненного вреда.
Семейные тайны
Как разъясняет КС РФ, тесная родственная связь предполагает естественное стремление обеспечить безопасность ребенка, поэтому существуют специально разработанные приложения родительского контроля, которыми может пользоваться и родитель, проживающий отдельно от ребенка.
КС РФ согласился, что при прослушивании в интересах безопасности окружающей ребенка обстановки родитель может непреднамеренно узнать сведения о жизни других лиц, их личные и семейные тайны, но подчеркнул, что в контексте особой конституционной ценности детства, баланс права на неприкосновенность частной жизни и родительских прав и обязанностей не может считаться нарушенным, если полученные сведения не распространялись и не использовались для причинения вреда другому лицу.
"Получение таких сведений само по себе не свидетельствует о наличии состава преступления, предусмотренного частью первой статьи 137 УК РФ, если отсутствует прямой умысел на собирание таких сведений (их целенаправленное добывание). При этом даже систематическое использование доступного и не запрещенного законом программного средства родительского контроля, в том числе после возникновения указанных обстоятельств, с учетом естественного родительского стремления убедиться в том, что ребенку в конкретный момент не угрожает опасность, само по себе – если не имеет места целенаправленное добывание таких сведений – не может быть истолковано как свидетельствующее о перерастании такого получения информации в умышленное собирание сведений о частной жизни, влекущее применение части первой статьи 137 УК РФ", – говорится в постановлении КС РФ.
То есть КС РФ поясняет, что такой сбор информации не может не затрагивать прав и интересов других лиц, поскольку сведения о взаимоотношениях с ребенком практически неотделимы от их частной жизни.
"Если использование приложения родительского контроля вызвано обстоятельствами, которые рассматриваются родителем как угрозу для ребенка (не исключая и добросовестное заблуждение), это не должно служить основанием для привлечения к уголовной ответственности", – передает пресс-служба КС РФ позицию суда.
Иное, по мнению КС РФ, не согласовывалось бы с целями конституционно-правового закрепления приоритетности детей в государственной политике России, а также с критериями соразмерности ограничения прав.
В пресс-службе отметили, что законодатель не лишен возможности установить пределы использования приложений родительского контроля. Однако и сейчас такие программы и полученные с их помощью сведения должны использоваться только в целях реализации прав и обязанностей родителя по обеспечению безопасности ребенка.
Дело заявителя подлежит пересмотру.
