МОСКВА, 17 окт — РАПСИ. Защита адвоката Игоря Третьякова, осужденного к 7 годам колонии по делу о хищении средств «Роскосмоса», подала апелляционную жалобу на приговор, сообщил РАПСИ адвокат Станислав Шостак. 

Также приговор обжаловали представители бывшего гендиректора АО «Научно-производственное объединение им. С.А. Лавочкина» Сергея Лемешевского и руководителя дирекции правового обеспечения предприятия Екатерину Аверьянову: суд приговорил их к 7,5 и 6 годам колонии, соответственно.

«За 4 года уголовного преследования основные позиции защиты по обвинению не изменились. Все защитники осужденных приговор обжаловали: как мы шли поступательно, так и идём. Ожидаем изготовления протокола, и может быть подадим лишь дополнения к жалобам», — указал Шостак.

Третьяков находится в СИЗО-4 «Медведь», Аверьянова в подмосковном женском изоляторе, а Лемешевский в СИЗО-7 «Капотня». Осужденные ждут назначения рассмотрения апелляционных жалоб и продолжают работать с защитниками. Они надеются на отмену или изменение приговора, говорит Шостак, указывая, что судья неправильно сложила отбытый срок Аверьяновой, забыв прибавить время, проведенное под запретом определенных действий. По версии защиты, это повод пересмотреть вынесенное решение.

Фигуранты громкого дела особенных проблем со здоровьем пока не имеют, говорит собеседник агентства, но состояние физического и психологического здоровья в неволе лучше становиться не может. «Мой доверитель — ещё молодой человек: он настроен бороться до конца, поскольку знает, что невиновен. Также считают и другие осужденные», — резюмировал адвокат.

По словам адвоката Станислава Шостака, защищающего Третьякова, его доверитель в общей сложности провел под стражей и домашним арестом срок, который при пересчете будет равен 5 годам лишения свободы.

Долгое дело Третьякова

Уголовное дело о мошенничестве с дочерней структурой «Роскосмоса» было возбуждено в июле 2018 года. Следствие посчитало, что НПО им. Лавочкина в 2016-2017 годах заключило с адвокатской конторой «Третьяков и партнеры» 23 договора на оказание юридических услуг неконкурентным способом, но в действительности их никто так и не оказал.

Адвокат получил 330 миллионов рублей, уверено следствие и прокуратура, а описанные в договорах услуги оказаны в действительности не были. Деньги Третьяков «поделил» с Лемешевским и Аверьяновой, уверяла гособвинитель в ходе прений. Юридическую работу, по её словам, выполняли штатные юристы дочки «Роскосмоса», а фиктивные договоры должны были просто скрыть хищение средств, да и заключены они были далеко не по рыночным условиям. 

У адвоката и его защиты мнение противоположенное: средства он не похищал, ни с кем не делился, а сам работал на износ, не допустив банкротство заказчика. Дело в том, что ему удалось выиграть для НПО им. Лавочкина иски о якобы сорванном госзаказе на 5,4 миллиарда рублей, поэтому и гонорар успеха для Третьякова стал таким значительным — 230 миллионов рублей.

«Нужно ведь понимать, что в случае проигрыша этих дел НПО грозило бы банкротство. И в случае такой задолженности директор должен был сам подать заявление о банкротстве, чтобы не подпадать под субсидиарную ответственность. Мой доверитель иски выиграл: работу выполнил профессионально и, по сути, спас предприятие», — говорит Шостак.

Дело трижды доходило до суда, но дважды судьи отказывались его рассматривать: дело вернули в прокуратуру в октябре 2019 года, а в апреле 2021 года после второй передачи в суд — его отправили на доследование. Мособлсуд не согласился с последним возвращением дела и вернул его в Химкинский городской суд на новое рассмотрение.

«Дело Третьякова» стало поводом для полемики в юридическом сообществе России. История находящегося под следствием адвоката заставила его коллег по корпорации начать новую профессиональную дискуссию о правомерности и допустимых размерах гонорара успеха, а также рисках, связанных с его получением и оказанием услуг госкорпорациям.

В июле Гагаринский суд Москвы приговорил к срокам от шести до семи лет колонии фигурантов дела о хищении более 250 миллионов рублей у «Аэрофлота». Адвокаты также заключили с перевозчиком договоры об оказании юридической помощи, но суд поверил версии обвинения о том, что услуги оказаны не были.